ПРОЛОГ
Солнце садится медленно, не спеша. Багровый диск завис над самым горизонтом и потихоньку оседает за край земли, словно тонущий корабль в морские пучины. Последние красноватые лучи озаряют мир, делают все немного волшебным и таинственным. Колышется высокая трава под дуновением легкого ветерка, едва‑едва шевелятся листья на деревьях. Облака забрались повыше в небо, уже дышащее звездной прохладой. Медленно плывут, словно стадо кучерявых барашков, расцвеченные всеми оттенками багрового, желтого и синего. Тени постепенно густеют, вытягиваются, поначалу робко, а потом все смелей выползают из‑под деревьев. Заливисто поют соловьи, стрекочут сверчки. Из деревни слышится ленивая перебранка дворовых псов. Спокойствие летней ночи уже вступило в силу, разлилось озером парного молока.
Из лесу вышли четверо детей, двое постарше и двое помладше. В руках – корзины, полные грибов и диких лесных груш. Тропинка, что начиналась где‑то в лесу, лентой разворачивается перед ребятами и ведет к вечернему гаму родной деревни.
Позади детей медленно бредет полная старуха с кривоватой клюкой в руках. Выцветшие глаза внимательно следят за детьми. Она то и дело покрикивает на них, пресекая баловство. Но это не мешает им веселиться от всей души.
– Аш, а смотри, какой я гриб нашел большой! – похвастался Витар, младший из братьев, худенький и порывисто‑быстрый мальчик лет пяти.
Аш, самый старший из четверых, внимательно посмотрел на гриб и презрительно сощурился.
– Так это мухомор, Вит! – расхохотался он. – Такие только орочьи шаманы едят, когда духов вызывают и виденья всякие. А для остальных гриб ядовитый.
– Вот еще! – обиделся Витар, – Врешь ты все, Аш, завидуешь просто. Вот у бабушки спросим, она знает. Ба, а ба, правда, это не мухомор, правда ведь?!
Малыш подбежал к бабушке и протянул ей гриб. Она внимательно осмотрела, пожевала губами. На морщинистом лице появилась улыбка.
– Мухомор, Вит, но ты не огорчайся… еще моя мама, деревенская ведунья, говорила, что все грибы можно есть. Главное – знать, как приготовить.
– Вот видишь! – просиял Витар и показал Ашу язык.
– И все равно – мухомор, – заупрямился тот.
– Ба, а ты приготовишь мне мухомор, так чтоб отравиться нельзя! – пристал к бабушке Витар.
– Конечно! – улыбнулась та, но, когда внук отвернулся, чтобы еще раз торжествующе показать Ашу язык, украдкой отбросила гриб в сторону.
– Да чего вы спорите?! – засмеялся Тох, третий из братьев, полный и величественно спокойный. – Все равно вам не сравниться со мной. У меня вон сколько грибов, больше, чем у вас всех!
– Ну и что! – тут же переключился Аш. – Мелкие все, маслята.
– Зато много, – возразил Тох немного неуверенно.
– Зато мелкие, – злорадно поддразнил Витар.
– Зато вкусные, – не сдавался Тох.
– Белые и лисички вкуснее, – фыркнул Аш.
– Ну и что?! – обиделся Тох.
– Ну и то! – издевательски захохотал Аш.
– Тьфу на вас! – Тох топнул ногой и огорченно скривился.
Он отвернулся, задрал нос кверху и постарался не замечать насмешки братьев.
– Да хватит вам уже, – встрял Эскер, – что он вам сделал плохого?
– Ой‑ой, защитник нашелся, – засмеялся Аш. – Лучше покажи, что ты там насобирал.
Эскер равнодушно сунул ему под нос свою корзину. Аш заглянул и невольно вздохнул от зависти. Все грибы крупные, красивые, а самое главное – их много. Но врожденная вредность не позволила Ашу выказать восхищение.
– Ну как? – улыбнулся Эскер.
– Так себе, – пожал плечами старший, – у меня и лучше, и больше.
– Ну и что? – нахмурился Эскер. – Что ни есть, все наше.
И отвернулся, переключив внимание на деревню.
Стемнело еще больше, на небе теперь отчетливо блестели звезды. От дневной жары не осталось и следа. Эскер с удовольствием вдохнул воздух, напоенный ароматами трав, улыбнулся сам себе. В голове промелькнули картины истории, которую он только что выдумал. Он любил фантазировать, полностью погружаться в свой собственный удивительный и неповторимый мир. В ярком воображении волшебное причудливо смешивалось с реальным, орки становились добрыми и смешными, а эльфы – прекрасными и загадочными… Рядом идут братья и болтают. Эскеру хорошо и спокойно. Что еще нужно маленькому мальчику? Прекрасный мир, полный неведомого, веселые братья рядом. Все это есть.
Они вошли в деревню, когда окончательно стемнело. Старая Ваха, бабушка малышей, сдала их своей дочери Мааре, матери Эскера и Витара. А сама втихую собрала небольшой узелок со съестным и пошла на другой край деревни. Здесь, в старой ветхой избушке, жила ведунья.
– Ваха? – скрипнул голос ведьмы из пыльной тьмы единственной комнатушки.
– Да, – коротко ответила старуха, с трудом пробираясь сквозь завалы мусора, которым оказалось забито жилище деревенской ведуньи.
– Что тебе надо? – спросила ведьма.
– Хочу, чтобы ты разузнала о судьбе внуков.
– Беспокоишься? – хрипло захохотала ведунья. – Видать, есть о чем.
Чиркнул кремень, брызнули яркие искры. Лучина вспыхнула почти сразу, осветила сморщенное лицо деревенской ведьмы, крючковатый нос и жесткую паклю грязных неопределенного цвета волос.
– Есть, – пробормотала Ваха. – Ты же знаешь, я дочь Домны. И хотя ее Дар мне не передался, кое‑что я все же чувствую… Так вот, чудится мне в судьбе внуков что‑то нехорошее.
– Так и быть, – кивнула ведунья и криво ухмыльнулась беззубым ртом. – Погадаем.
Ваха нахмурилась. Эта затея теперь показалась ей несусветной глупостью. Идти к выжившей из ума ведьме, старше ее самой раза в два… Не дурость ли? Но беспокойство затмило страх, и она упрямо качнула головой.
– Гадай, ведунья! – решительно сказала она.
– Дары принесла? – хмыкнула ведьма. Ваха молча положила на стол узелок.
– Прекрасно! – скривилась старая карга. – Что ж, начнем.
Ведунья достала откуда‑то из‑за пазухи мешочек с птичьими костями, долго шептала непонятные заклинания, потом высыпала кости на грязный стол.
– Знаешь, – задумчиво сказала ведьма, – а ведь ты права. У них будет трудная жизнь. Я вижу их горе и радости, вижу силу и гордость. И смерть вижу.
– Когда?! – жадно спросила Ваха.
– В молодости, – проронила ведьма, а затем неожиданно спросила: – Ты знаешь, что все твои внуки владеют Даром?
– Да, – кивнула Ваха, – я чувствую.
– Дар погубит их, – проскрипела ведунья. – Он довлеет над их судьбой.
– Можно что‑то изменить? – взмолилась Ваха.
– Не знаю, – покачала головой ведьма, – они уже слишком взрослые. Но можно попробовать.
– Пробуй! – без колебаний сказала Ваха.
– Но Дар… – запротестовала ведунья.
– Пусть лучше они будут пахарями и живут долго, чем волшебниками и умрут молодыми! – решительно произнесла Ваха.
– Судьба не любит уговоров, – предупредила ведьма.
– Но ты можешь попробовать.
– Могу, – хмыкнула ведьма – Я владею древним ведовством, а не той молодой и глупой магией, которой кичится молодежь. Ведовство, может, и медленнее, но иногда гораздо… гм… гораздо…
– Ну так сделай это! – твердо сказала Ваха.
– Это стоит денег, – ведьма алчно облизнулась. Ваха без колебаний достала из‑за пазухи серебряную монету и положила на стол. Ведунья моментально сгребла ее и спрятала в складках лохмотьев, которые когда‑то, лет сто назад, были нарядным платьем.
– Начнем, – деловито сказала она, – но предупреждаю сразу – меня хватит только на двоих. Кого выбираешь?
– Эскер и Витар. Дети дочери мне ближе. За Тоха и Аша пусть беспокоится их отец, маг.
Через час Ваха вышла из избушки ведьмы и неспешно побрела домой. На душе стало гораздо спокойней.
А старая ведунья долго еще смотрела в Зеркало Судеб и лучилась довольством. Работенка вышла на славу. Линии судеб детей искривились, послушные ее воле, воле Ар‑Грани, последней служительницы мертвой богини судьбы Дарт. И плевать, что еще полста лет назад она побрезговала бы таким делом. Сейчас ей хочется просто прожить как можно дольше и не умереть от голода. Тем более что время беспощадно даже к ней – силы уже не те, да и память все чаще подводит.
Она еще раз глянула в зеркало, потом достала монету, что получила от Вахи, полюбовалась и, бормоча под нос, захромала в дальний угол избушки. Там, за полусгнившей дощечкой в полу, был тайник. Занятая своим богатством, она так и не заметила, как одна из голубых светящихся нитей, что означали судьбы внуков Вахи, искривилась совершенно по‑другому и стала гораздо темнее. А потом вспыхнула и погасла…
– Что ты от меня хочешь, принц?
– Мне нужна помощь, служитель Алара.
– Бог света помогает всем страждущим.
– Не дури мне голову своими проповедями, служитель, ты знаешь, о чем я.
На старом худощавом лице магистра Ордена Правды не отразилось ни тени эмоций. Холодные голубые глаза человека в белом балахоне светились холодным равнодушием змеи.
– Ваше высочество, я должен быть осторожным. И поэтому предпочту переспросить…
– Мронов прохвост! – рявкнул принц Александр, молодой, невысокий, но крепкий мужчина с горящими неистовством глазами. – Прекрати паясничать!
– Я не знаю, чем тебе помочь, принц, – упрямо поджал тонкие губы старик, – и я не паясничаю. Просто пытаюсь узнать, что нужно тебе, будущему правителю нашей великой империи.
Глаза Александра налились кровью, а сам он покраснел от бешенства. Мало кто говорил с ним столь дерзко. Будь его воля, он давно бы казнил за такое обращение. Но, во‑первых, служитель был нужен ему, а во‑вторых, он один из самых сильных магов в Скифрской империи, и ссора с ним чревата неприятностями. Даже для принца этой самой империи. И потому Александр постарался смирить свой гнев.
Принц поднялся из кресла, медленно прошелся по роскошному кабинету. Магистр остался сидеть, что, в общем, тоже дерзость и пренебрежение к правящему дому, но Александр решил на этот раз не обращать внимания.
– Вот именно что будущему, служитель, – хмуро произнес Александр, разглядывая карту империи на стене. – А я хочу это будущее как‑то приблизить.
– И поэтому ты позвал меня, принц? – усмехнулся магистр.
– Да, тебя, служитель Алара! – фыркнул Александр. – Мой отец уже стар, но в могилу не собирается. И, похоже, совсем лишился ума, перестал завоевывать новые земли. Бормочет что‑то про наведение порядка в уже завоеванных. Говорит, что худой мир лучше доброй войны.
– А ты не согласен? – уточнил маг.
– Не согласен, – кивнул принц. – Империя жива, лишь пока она расширяется. Так что все это бред старого маразматика! Он сам не воюет и мне не дает.
– Есть много способов убедить императора в обратном, – осторожно произнес магистр.
– Ты думаешь, я не пробовал?! – закричал в ярости Александр. – Он не слушает меня.
Принц заметался по комнате, словно тигр в клетке, до хруста сжал кулаки, зарычал в гневе. Потом все‑таки успокоился, устало опустился в кресло.
– Мне нужна твоя помощь, служитель Алара, – повторил принц. – Я хочу ПРАВИТЬ!
– Бог света помогает всем страждущим, – с намеком повторил магистр и хищно улыбнулся. – Но…
– Что? – быстро спросил Александр.
– Орден подвергнется определенному риску и опасности. Ведь остальные Ордена поддерживают императора.
Александр подался вперед, черные глаза вспыхнули.
– Что ты хочешь, служитель? – осторожно поинтересовался принц.
– Власти, – коротко ответил магистр, но потом поспешно добавил, увидев, что глаза Александра удивленно расширились. – Мне не нужна власть светская. Я хочу главенства своему Ордену. Только и всего. Ну‑у… и еще кое‑какие определенные свободы, о которых можно поговорить потом.
Александр на мгновение задумался, а потом расслабленно откинулся в кресле.
– Ты получишь все, что просишь, служитель.
– Прекрасно! – хмыкнул тот.
– А когда я получу требуемую помощь? – напирал принц.
Магистр смерил презрительным взглядом принца – горячий мальчишка, драки на уме – и скривил в усмешке тонкие бледные губы.
– Ты ее уже получил, принц.
– Но‑о‑о… когда же вы начнете действовать?
– Нескоро, – отрезал магистр.
– Что?! – взорвался Александр. Кресло отлетело в угол кабинета. Принц вспыхнул от гнева, молодое лицо пошло красными пятнами. Он яростно стиснул рукоять короткого меча, зарычал, брызгая слюной. – Как это нескоро?
«Драчливый петух», – насмешливо хмыкнул про себя маг.
Старик встал с кресла и успокаивающе развел руками.
– Ваше высочество, принц… – начал он. Сейчас можно и на «вы», чтоб не распалять еще больше. – Вы должны понять… Мы не в рыцарей играем, а составляем заговор против императора. Вы даже себе представить не можете, сколько переворотов провалено по глупости заговорщиков или от недостаточной подготовки. Поэтому наше оружие сейчас – время и терпение. Лучше немного подождать и все хорошо организовать, чем потом позорно болтаться на виселице.
Александр убрал руку с рукояти меча, но глянул еще злобно, оскалился в хищной гримасе.
– Продолжай! – рыкнул он. – Сколько времени займет подготовка?
Маг задумался на несколько долгих минут.
– Лет двадцать, – осторожно сказал он наконец.
– Ты издеваешься? – неожиданно расхохотался Александр. – Отец за это время сам умрет. От старости.
– Не умрет, – хмуро ответил магистр, меряя шагами кабинет принца – Он пользуется поддержкой Ордена Жизни, а эти миролюбивые прихвостни продляют ему года своей магией: верят, что император установит мир во всем мире, прекратит страдание безвинных… ну и прочую ахинею несут. Дураки, но очень сильные дураки. Орден Правды не может с ними тягаться. Пока. Вот поэтому нам и нужно столько времени, чтобы собрать необходимые артефакты, запастись Силой, заручиться поддержкой нашего всемилостивейшего бога Алара… К тому же вам, ваше высочество, тоже нужно подготовиться. Переманить на свою сторону армию, создать верные вам команды убийц. Начать подрыв экономики империи, не очень серьезно, но так, чтобы все увидели, что это вы потом восстановили богатство и гордость нашей державы и что будете гораздо лучшим правителем, чем ваш отец‑самодур… Трон нужно не только захватить, но и удержать. А это труднее всего. Так что поверьте, ваше высочество, времени нужно ровно столько и никак не меньше.
– Возможно, ты прав, – задумчиво произнес принц. – Но войны все равно надо вести. Причем победоносные. Чтобы грабить поверженные страны. Это принесет деньги, на которые я создам новую, непобедимую армию…
– И завоюете весь мир? – ехидно поинтересовался магистр.
– Я что, так похож на идиота? – хмыкнул принц. «Еще как похож!» – подумал маг, но виду, конечно, не подал. – Нет, просто расширю империю, сделаю власть жесткой и крепкой.
– И какой стране выпадет честь быть первой завоеванной вами? – вежливо поинтересовался магистр Ордена Правды.
– К югу от империи есть богатая область, так называемые Свободные Земли. Ее жители кичатся своей независимостью от империи и соседнего королевства Окран. С этой страны я и начну свои завоевания.
– Хороший выбор, – кивнул маг, – но я слышал, они дружат с гномами Седых Гор.
– Будет трудно, но там я смогу добыть нужные средства, – сказал принц. – На переворот и дальнейшие кампании… Ладно, думаю, мы поняли друг друга?
– Конечно, ваше высочество! – воскликнул маг. – Более обстоятельно можно поговорить потом.
– Тогда ты свободен, служитель Алара, – милостиво махнул рукой Александр и отвернулся к карте, давая понять, что аудиенция окончена.
Маг поклонился и пошел к выходу.
– Да, и еще… – догнал его в коридоре голос принца. – Не смей мне дерзить!
Магистр шел по императорскому дворцу с совершенно непроницаемым лицом. Но в душе клокотала злость. «Мы еще посмотрим, что из всего этого выйдет, заносчивый щенок! – думал маг – Ты глуп и кровожаден! И ты станешь моим орудием, моей лесенкой к власти в Скифрской империи. Именно я, магистр Ордена, маг Эр‑Денир, добьюсь своего, я возвеличу свой Орден… Сам Алар, светлый бог, дал знамение и благословение! Грядет война! Но не та, что мечтаешь развязать ты, глупый сынишка императора, а другая… война за Веру! Так повелел Алар! И мощь империи Скифр очень пригодится в этой войне…»