Пролог

Мрачный лес, Шотландия
несколько веков назад...

В тёмном лесу, на суровой земле, стоял заколдованный дом. В нём Уильям МакРив спорил со своей подругой, леди Руэллой.
В который раз.
Метель снаружи набирала силу, а Уилл сидел на краю постели, устало готовясь к бою.
- Ещё один раз, любовь моя - вздохнула Руэлла, позволяя шёлковому покрывалу соскользнуть, открыв обнажённую грудь.
Раньше он бы с возбуждением смотрел на щедрую плоть, сейчас же лишь нахмурился от её выходки.
- Ты знаешь, я не могу остаться. - Всегда эти выходки.
Разве она не понимает, сколько уже сил выпила из него сегодня?
- До рассвета ещё несколько часов. - Привстав на коленях, она промурлыкала ему на ухо, - я не задержу тебя надолго. - Её слова были окрашены акцентом далёких миров.
В этих северных землях ликанов Руэлла была редкостью - женщина-иностранка, одетая в кружева и шелка и не имевшая никаких навыков владения мечом. Она жила одна в Мрачном Лесу, где также водились ведьмины круги, порталы на другие планеты и существа настолько древние, что их боялись даже ликаны.
Только вызов, брошенный другими мальчишками, заставил ноги Уилла впервые прийти в этот жуткий лес.
- Ещё раз? - Он поднялся умыться, сомневаясь относительно нового раунда. Нет, это не раунд - ведь обычно предполагается участие двоих. - А после этого ты потребуешь ещё раз. - Даже будь он способен на это физически, ему нужно вернуться в поместье Коннал прежде, чем семья обнаружит его исчезновение. - Я ведь уже уступил твоим желаниям.
В гигантском зеркале, висящем рядом с раковиной - его Руэлла была тщеславным ребёнком - он нашёл её взглядом. Её волосы в отблесках огня выглядели глянцевыми, румянец на щеках и алые губы сияли на фоне молочно-белой кожи и серых глаз.
Она красиво надула губки. Всё, что она делала, было красиво, даже занятия любовью - в отличие от замухрышек, с которыми регулярно трахались на сеновале его старшие братья.
Девки потом ходили с отяжелевшими от удовлетворения веками, хоть и выглядели при этом так, словно только что провели в сене боевые действия : лица и груди пылали от натуги, волосы и одежда - в беспорядке.
Руэлла никогда так не выглядела. С болью он признался себе, что она никогда не оставалась полностью...удовлетворённой, когда он уходил от неё.
Она часто уговаривала его брать её снова и снова - пока он совершенно не выматывался.
- Посмотри на себя - кто же меня обвинит? - спрашивала она, объясняя, что вид, к которому он принадлежал, для неё - как кошачья мята для кошки, что только лишь его лицо заставляет её томно вздыхать. Однажды он пошутил, что она пытается его убить, отчего она крайне рассердилась.
Иногда быть с ней было сродни плаванью в холодной воде - бодряще, покуда глубина не угрожала затянуть тебя вниз. Временами, если она была сверху, ему становилось трудно дышать, его лёгкие словно высыхали.
Какая позорная слабость. Руэлла была красивой и чувственной - любой парень счёл бы благословлением оказаться в её постели. И она была его Подругой.
Они оба были в этом уверены.
- Ты мог бы снова поесть, - она махнула рукой в сторону стола, который накрыла для него: сладости и деликатесы, которые в его доме бывали крайне редко.
Он покачал головой - уже наелся досыта.
Вначале она заставляла его наедаться до отвала. Со смехом она сжимала его тонкие пальцы, указывая на недостаточный вес.
Сейчас он сказал:
- Руэлла, нет. Я ухожу.
- Но ты сам виноват, что такой соблазнительный. - Пока он тщательно мылся, она пожирала его глазами. Семья может учуять на нём её запах, когда-то предупредила она его.
- Ведь это ты настаиваешь, чтобы мы держали всё в секрете. Если бы я мог сказать моему па...
- Нет! Это невозможно. - Под слоем румянца на щеках она побледнела.
- Они никогда не примут того, что происходит между нами.
- Я должен выполнять свои обязанности по хозяйству, - на утро у него были запланированы дела, а его брат-близнец Манро уже начал с подозрением относиться к ночным вылазкам Уилла.
- Ты родился в одной из богатейших семей этой местности - в семье Стражей, ради всего святого - а твой отец по-прежнему заставляет тебя работать, словно раба?
- Па считает, что это формирует характер, - Уилл натянул через голову свою тунику. Одежда была тесной и плотно облегала грудь и руки. Они с братом росли, как сорняки, слишком быстро для загруженных работой портних в Коналле.
Взглянув на своё отражение, он провел рукой по худому лицу. Борода всё ещё не растёт?
- А, Даглас МакРив, великий лорд Коналла, считает, что это формирует характер? Твой отец ошибается - твой характер уже сформирован! И сформирован прекрасно. Ты полноправный мужчина.
- Я знаю, что я мужчина, - заявил он, хотя в глубине души думал "возможно, ещё нет".
Да, конечно, он уже мужчина. Когда Уилл и Руэлла ссорились, он понимал, что действительно созрел - стал взрослым оборотнем. Старшие спорили; у них были проблемы и заботы, которых не было у молодых.
Тем не менее, если он вырос, почему не мог её удовлетворить?
- Если ты критикуешь моего па, то должна делать это как ликан: сказать ему всё в лицо. - Как только эти слова слетели с его губ, он пожалел о них. Её вид был создан, чтобы любить, а не воевать.
Сама мысль о том, что Руэлла будет открыто критиковать того, кто сильнее её, была смехотворной.
Как по команде её глаза затуманили слёзы. Она даже плакала красиво.
- Ты ведь знаешь, я никогда не смогу этого сделать, не смогу показаться перед ними. Они убьют меня просто за то, кто я есть.
Не факт, что его родители примут её с распростертыми объятиями, но Руэлла явно преувеличивала их реакцию.
- Ни один ликан никогда не навредит подруге другого. Мы чтим истинный союз превыше всего.
- Что, если они не поверят, что мы - истинная пара? - Словно защищаясь, она натянула шёлковое покрывало на грудь. - Почему ты продолжаешь со мной спорить?
- Потому что тяжело так долго хранить всё в секрете. - В последнее время это бремя давило всё больше и больше, но прежде, чем открыться родителям, он хотел дождаться, когда мать родит. Срок был всего лишь пару месяцев, внешние признаки только начали проявляться. Её "три бравых парня" - так она называла своего мужа, Уилла и Монро - чувствовали, что она носила дочь, и были от этого в восторге.Мама хотела назвать её Айлой.
Крошечная девочка? Даже сейчас губы Уилла изогнулись в предвкушении. Они с Манро едва могли дождаться, когда она вырастет, чтобы учить её охотиться и рыбачить.
Да, сейчас его семье не нужны волнения. Лучше вернуться. Он быстро надел сапоги.
- Мы позже поговорим об этом.
- Нет, мы не будем об этом говорить, - её серые глаза замерцали нефритом - единственный признак бушующих эмоций, - если ты не можешь уважать мои желания в таких важных вещах, то не возвращайся следующие четыре ночи.
Уилл замер. В очаге треснуло полено. Ветер забрасывал окна хлопьями снега.
- Ты ведь не серьёзно.
- Серьёзно.
- Четыре! - недоверчиво произнёс он. - Ты меня так накажешь? - Самое долгое ожидание длилось три ночи. Он едва перенёс болезнь.
- Лучше бы ты меня не вынуждал.
- Я вынудил? - Всегда он был во всем виноват. Когда он запаниковал во время их первого занятия любовью и захотел подождать, она дала понять, что не собирается оставаться отвергнутой - и это была его вина, что перед ним "невозможно устоять". Он хотел принести домой все её подарки - в основном чтобы поважничать перед своим братцем - но она ему в этом отказала: "Твои родители начнут что-то подозревать; не моя вина, что ты родился в такой закоснелой семье.
И теперь он должен был уйти и не возвращаться большую часть недели. При мысли о муках, которые его ожидают его зверь-ликан зашевелился внутри.
Па, дяди и старшие братья обучали его сдерживать свою дикую внутреннюю силу, но Уилл позволял ей вырваться каждый раз, когда с ним была Руэлла.
- Однажды, Руэлла, ты оттолкнешь меня слишком сильно.
- Оу? И что ты будешь делать? - спросила она с торжествующим видом, ведь они оба знали правду.
Он был связан с ней навечно. Вдвойне - не только потому, что она была подругой ликана, но и потому, что он сознательно привязал себя к ней после трех визитов в её постель.
Он был прикован к ней до конца своей жизни. Или на весь срок её.
- Но прежде чем ты уйдешь, любовь моя, мне действительно нужен ещё один раз.
С болезненной волной его измученное тело отреагировало против его воли, готовясь взять её вновь. Он поморщился, его охватила паника, дыхание прерывалось.
- Ты сказала мне, что больше не будешь использовать распыление! - Именно так она заставила его вступить с ней в связь впервые. Он вздрогнул, вспоминая то время.
Болезненное чувство появилось в животе, пока он пытался ей противостоять, зная что это бесполезно.
- Зачем сопротивляться? - глаза засветились зеленым, она уронила простыню. - Любой мужчина убил бы ради того, чтобы быть со мной. - Она вновь подползла к нему и обняла, прижав его лицо к своей груди, прямо к надушенной белой плоти.
Ему не хватало воздуха.
- Я не могу... Руэлла, нет! - Его зверь уже поднимался, готовясь защищаться.
Она отстранилась, ущипнув его за подбородок.
- Твои глаза стали голубыми - сказала она с удовлетворённой улыбкой. - Мы с твоим зверем позаботимся обо всём. Как всегда.
- Ты обещала мне!
Она придавила его к кровати, затем приподнялась, нависнув над ним - поза, которую она выбирала из раза в раз.
- Посмотри на себя, любовь моя. Кто же будет меня винить?
И глубина утянула его вниз...

Поместье Коннал, Северный форпост в Мрачном лесу
три ночи спустя

Болезнь усиливалась весь день, пока тело Уилла не превратилось в одну сплошную боль. К полуночи он чувствовал себя так, словно все его кости были сломаны. Снаружи бушевал штормовой порывистый ветер, но величественное поместье Коннал оставалось к нему совершенно равнодушным.
Он обхватил себя руками, катаясь на влажных простынях, молясь, чтобы в этот раз его не охватили галлюцинации.
Нет смысла с этим бороться. Он пойдет к Руэлле сегодня ночью.
При мысли о том, что придется бежать в таком состоянии сквозь пургу много лиг, заставила его содрогнуться. Не говоря уже о том, что он войдёт в лес один, слабый, посреди ночи.
Лес кишел фантастическими существами и жадными до крови созданиями из других сфер.
Манро зашевелился на соседней кровати, словно чувствуя боль близнеца даже во сне. Уилл завидовал Манро, который мог оставаться в своей уютной постели, в тепле и безопасности внутри непроницаемых стен поместья, возведённого предками.
Это место было построено ими для будущих Стражей Леса, воинов, обученных следить, чтобы существа Мрачного Леса всегда оставались в пределах его границ, а оборотни - не подвергались риску.
Когда Уилл встал одеться, продевая ноги в штанины, Манро поднялся и сел.
- Куда ты собираешься?- Он зажег свечу, осветив комнату, которую они делили.
- Тебя это не касается.
Вспышка обиды мелькнула в золотых глазах Манро - таких же, как его собственные, только... серьёзнее. Несмотря на то, что они были близнецами, характеры у них были совершенно разные. Уиллу часто говорили, что он импульсивен, как его мать, а Манро - серьёзен, как отец.
- Раньше ты мне всё рассказывал, Уилл.
Руэлла предупреждала его об этом. Она помогла ему разглядеть в Манро ревнивую натуру. Манро завидовал близнецу, кипя ненавистью к своему лишь чуть более старшему брату, наследнику.
Я гораздо более зрелый для своего возраста, а Манро это знает и не может смириться.
Фактически, она помогла ему увидеть недостатки всех его друзей.
- Ты собрался в лес? - спросил Манро, натягивая штаны. - К той женщине из странного дома?
Резко контрастирующий с тоскливым лесом, дом Руэллы был ярким, с замысловатыми карнизами и шпилями, словно из сказки о феях. И Манро даже не видел его внутри! Он был не только фантастическим, но и мистическим - она рассказывала ему, что дом стоял уже много веков и был устойчив к любым разрушениям.
- Что ты знаешь про неё? - Уилл пытался сфокусировать взгляд во время очередной волны боли. Туника, которую он натянул, стала уже мокрой от пота.
- Я знаю, что о ней рассказывают.
- Что она отвратительная старуха, которая соблазняет молодежь, чтобы погубить? Что откармливает их, а потом питается их плотью? Слухи не соответствуют действительности. - Тот факт, что Руэлла накрывала для него целые пиры, а потом пользовалась его телом для питания, Уилл опустил. - Ты собираешься рассказать отцу? - Или не дай Бог, матери. Нет волчицы свирепее, чем Эйлиш МакРив.
То, что Уилл нашел свою пару из другого вида - было одним делом; но то, что он лгал им всем - совершенно другим.
- Не нужно, - сказал Манро тихо.- Ма и па уже подозревают, что ты тайком уходишь.
- Потому что ты рассказал им! -
Снова вспышка боли, словно кто-то ударил его ногой в бок
- Ты знаешь, что я не сделал бы этого, брат.
Уилл...верил ему. Манро продолжал доказывал ему свою верность, и Уилл не мог смириться с тем, что рассказывала ему Руэлла.
Его зверь и зверь Манро были вырезаны из одной и той же души, они стремились вечно бежать рядом. Наверняка Манро чувствовал то же самое?
- Что с тобой случилось, Уилл? Почему ты никогда не говоришь со мной? Почему ты больше никогда не играешь и не смеешься? - Манро выглядел настороженным и ранимым - сущий мальчишка.
Я выгляжу таким же юным?
- Это сложно. Просто дай мне справиться с этим так, как я считаю нужным, и я скоро вернусь - Уилл закончил одеваться. - Может, тогда мы поговорим.
Не оглядываясь, он поспешил из комнаты, спустился по главной лестнице и устремился в ветреную ночь. Едва ощутив первый хруст снега под ногами, он услышал:
- И куда это ты собрался, Уильям Эндрю МакРив?
Мама. Вот дерьмо. Он повернулся к ней, пытаясь скрыть свой ужасный озноб.
Выйдя из тени, она подошла к нему под порывами снежной метели.
Её щеки порозовели, карие глаза прищурились.
- Ты был слишком болен, чтобы спуститься поесть - или выполнить свою работу по дому - а сейчас я нахожу тебя крадущимся посреди ночи?
Он слишком долго ждал , надо было попытаться уйти к Руэлле ещё прошлой ночью. Если мама удержит его сегодня... Ещё чуть-чуть - и он сойдет с ума.
На периферии зрения плясали галлюцинации, в глазах темнело. Он переступил на месте; оба чувствовали, что начнут огрызаться в любую секунду.
Она наклонила голову:
- Несомненно, ты идешь к девушке. Тринадцать лет слишком мало, сынок. Твой па скажет тебе то же самое.
- Я знаю, мам. Я прошу прощения. - О, боги, мои кости.
Ладонями она обхватила его липкое лицо, её глаза расширились:
- Ах, мой Уильям, ты горишь!
- Я должен идти! - Он почти чувствовал запах духов Руэллы. Почти ощущал вкус помады, которой она себя умащивала.
Он почти мог, но не чувствовал, как её молочно-белые руки обвиваются вокруг него.
- Ты не доверяешь мне, мам?
- Ты болен и не можешь ясно мыслить. Ты не можешь разгуливать на улице под снегом, тебе нужно в кровать.
- Пожалуйста, просто иди внутрь и не беспокойся. Я вскоре вернусь.
Она схватила его руку и крикнула через плечо:
- Даг! Иди сюда! Сейчас же.
Уилл слышал, как две пары ног топают вниз по лестнице в главный зал. Отец и Манро.
В нём вскипело отчаянье.
- Мне надо идти! - Он вырвал свою руку, отталкивая мать.
Мама споткнулась, падая вниз на утрамбованный снег. Она уставилась на него, её глаза увлажнились.
- Уилл?
Он был в ужасе. Он скорее умрёт, чем причинит ей вред.
- Извини! Я сделал тебе больно? Малышке?
Её руки легли на живот, будто защищая крошечную девочку. Она защищает Айлу от меня?
Но затем слезы мамы высохли. Её внутренний зверь зашивелился, глаза сменили цвет на льдисто-голубой. Никогда, никогда это не было хорошим знаком. Дерьмо!
- Ты не сделал мне больно, мальчик, - прорычала она, её клыки удлинились. - Лучше беспокойся о собственной шкуре.
Когда отец и Манро появились в дверях она бросила Уиллу:
- Тащи свою задницу внутрь. Сейчас же!
Отец помог маме подняться на ноги, потом перевёл взгляд с неё на сына, и его челюсть отвисла.
- Ты потерял свой чёртов разум, Уилл?
Да! Уилл оглянулся через плечо в сторону Мрачного Леса, представляя облегчение, конец этой боли. Он всхлипнул...
Массивные руки па сжались на шее Уилла:
- Ступай внутрь! - Он усадил Уилла перед большим очагом Коннала. Внимательнее рассмотрев лицо сына, он подкинул еще одно полено в огонь.
Высокая фигурой па была подсвечена мерцающим огнём, отчего отец выглядел даже более пугающим, чем обычно. Уилл сглотнул, бросив взгляд на близнеца.
Медленный кивок Манро и его спокойный взгляд, казалось, говорил "Мы пройдем через это. Не вешай голову." Это помогло.
Мать пересекла комнату, чтобы сесть рядом с супругом. Ма и па всегда находились рядом друг с другом, словно их звери были связаны невидимой привязью.
Её гнев явно потух, когда она посмотрела на лицо Уилла с выступившими на нём капельками пота.
- Даг, нужно послать за врачом.
- Боюсь, я знаю что с ним такое.- Отец повернулся к нему. - Куда ты собирался, сын? - Казалось, он затаил дыхание.
Уилл не мог лгать ему в лицо. Более того, ему пришлось довериться тому, что он знал о характере отца - и законе ликанов - несмотря на мрачные прогнозы Руэллы.
Ни один ликан не навредит подруге другого.
- Я собирался увидеться с моей женщиной, которая живет в лесу.
Воцарилась тишина. Его слова, казалось, повисли в воздухе.
Когда па ошеломлённо выдохнул, а ма казалась потрясённой, Уиллом овладело заметное беспокойство.
Руэлла предсказывала, что они не поймут, но никогда не упоминала, что они отреагируют с отвращением.
Повернувшись к отцу, мама пробормотала:
- Слишком молод, о боги, он слишком молод.
Она неуверенно поднялась взять одеяло. Накинула его на плечи Уилла:
- Согрейся, мальчик. Впереди долгая ночь.
Он с ужасом заметил, что её глаза вновь увлажнились.
- Почему это я слишком молод? Люди женятся, когда они не намного старше меня. - Конечно, он подготовил эти аргументы из того, что слышал от Руэллы.
- Люди вынуждены! - Па принялся расхаживать. - В этих суровых краях они едва ли переживают твой возраст. Но ты, Уилл, потенциально можешь жить вечно.
В любом случае ты слишком молод, чтобы оказаться в клешнях такой, как она.
Они говорят о его подруге! Конечно, это она.
- Ты знаешь, кто она? - Отец выплюнул слова: - Она суккуб.
- Руэлла рассказала мне об этом, сразу же.
- Да, но ты понимаешь, что это означает, что делают подобные ей?
Глаза Уилла заметались.
- Это означает, что мы настолько связаны, что будем страдать друг без друга.
После трех ночей спаривания с суккубом, мужчина примет в себя её сущность, мистический яд, который привяжет его к ней до самой смерти.
- Это значит, что она - паразит. - Из маминых глаз закапали слёзы. - Паразит, вонзивший когти в моего мальчика.
Никогда не видел он раньше, чтобы его мать плакала.
- Она отравила тебя. Поэтому ты болеешь.
- Тогда мне нужно отправиться к ней. Прошло три дня. Если я чувствую себя так, то и она тоже.
Отец покачал головой.
- В отличие от тебя, она может найти другого. Буду удивлен, если у неё не целое стадо любовников. Даже в лесу она может их приманивать.
Невозможно. Руэлла любит только Уилла.
Наконец отец опустился рядом с мамой.
- Как долго ты с ней?
Уилл колебался.
Тон отца не терпел непослушания:
- Как. Долго?
Заставив себя расправить плечи, Уилл ответил:
- Впервые я пришёл в её дом четыре года назад.
Отец вскочил на ноги. Мать зажала рот тыльной стороной ладони, чтобы подавить рвотный позыв. В глазах отца мелькнула ярость? Его зверь? Отец ещё ни разу не позволил ему показаться перед ними.
Уиллу будет отказано в праве быть с его подругой только потому, что он и Руэлла родились в разное время? Почему его родители реагировали так яростно на то, что было естественно? Обычно они не судили так строго.
Уилл сжал одеяло крепче, изо всех сил пытаясь скрыть дрожь. Боль, словно барабан внутри, наносила удары, ломая его. Его кости...
- Мой драгоценный мальчик, - выдавила мама, поднимаясь на ноги. - Это - мерзкое извращение, - сказала она отцу. - Я не могу понять, как он пережил её голод, ведь он такой молодой! Он ещё слишком далёк от своего бессмертия.
Выжил? Он мог умереть? Всё, что Уилл сделал - это оказался в постели с красивой женщиной.
- Его зверь сильнее, чем у многих других, чистый альфа, - ответил отец. - Как и Манро. Я уже говорил об этом.
Уилл помнил. Слова отца звучали одновременно гордо и испуганно. Зверь может быть благословением и проклятьем, одалживая силы, но забирая разум.
- Твой зверь поднимался, когда ты был с ней?
Уилл рассеянно кивнул.
- В противном случае она убила бы тебя - факт, хорошо ей известный, сынок.
Нет, это неправда. Ничто не могло заставить его поверить, что Руэлла была угрозой его жизни. Она бывала требовательной, доводя его до предела, но лишь потому, что он был сильным и мог на это пойти. Она часто так говорила.
- Посмотри, как нашего сына до сих пор трясет. Работа её яда. Она должна за это ответить! - заявила мама.
- Ответит, любимая. Я отправлюсь в лес на рассвете. Попрошу разрешения на вход.
Старейшины пойдут на это скорее, чем позволят мальчишке страдать.
Ответить? Уилл по-прежнему не вполне понимал, в чём их преступление. Старшие братья вечно кувыркались с женщинами, и они начали делать это, когда были ненамного старше Уилла сейчас.
Но всё равно я начал ещё раньше. Он посмотрел на Манро, ища поддержки. Манро послал ему полный недоумения взгляд.
- Нет, Даглас! - Мамин зверь начал вновь подниматься. - Я знаю её племя! Она будет обаятельной, будет манипулировать, окрутит и тебя тоже. Мужчины нашей стаи сотни раз утверждали, что выгонят её из леса, но из этого так ничего и не вышло.
- Мы не обязаны патрулировать этот лес! - Отец провел рукой по лицу. - И раньше она никогда не нацеливалась на наш молодняк! Никогда не отравляла никого из наших мужчин. Наш парень освободится от этого к завтрашнему вечеру. Или к послезавтрашнему, самое большее. Клянусь в этом.
- Освободится от этого? - Единственным способом получить свободу была смерть Руэллы. - Я-я просто должен увидеть ее. Только сегодня.
Он и его подруга могли бежать
Покинуть семью?
Тонуть всю свою жизнь...?
- Нет! - Мама обнажила клыки. - Только через мой труп! Ты никогда не увидишь её снова!
Отец обнял её за плечи.
- Подожди секунду, любимая. Просто... подожди секунду. Соберись. Подумай о малышке.
- Если я не могу защитить уже родившихся отпрысков, то не заслуживаю того, чтобы боги подарили мне новых!
- Шш, любимая! Я поговорю с ним, а завтра мы покончим с этим. Пойди выпей свой чай и успокойся.
Она рванулась из комнаты, обернувшись через плечо. Ярость на её лице сменилась чем-то вроде...жалости, когда она встретилась взглядом с Уиллом.
- Никогда это не будет кто-то вроде неё, мой Ульям. - Потом ушла.
Жалость? Его осенило. Я сделал что-то неправильно. Я причинил боль маме.
Прежде он всему миру хотел рассказать об отношениях с Руэллой; сейчас же он чувствовал стыд, хотя и не совсем понимал почему. Он спал с красивой женщиной, своей женщиной, так почему же по его коже бежали мурашки?
Его нос защипало, картинка в глазах расплылась. Слёзы? Его тошнило от слёз - он пролил их немало в свой первый год отношений с ней. Его голос дрогнул:
- Я не хотел сделать ничего плохого, па. Ты злишься из-за моего возраста или из-за того, кем является Руэлла? Сколько лет мне должно быть?
- Ты еще не готов, сын. И, как сказала твоя мать, не с такой как она.
- Но она моя пара!
Его отец щелкнул клыками так, словно Уилл произнёс богохульство.
- Она-не-твоя-пара!
Уилл никогда не видел отца таким рассерженным. И всё же спросил:
- Откуда ты знаешь?
- Потому что она - болезнь в твоей голове! - Он запустил пальцы в густые черные волосы. - Если бы она была твоей парой, инстинкт громко и ясно заявил тебе об этом. Так было?
Инстинкт Уилла - направляющая сила, которой обладали все ликаны, - рядом с ней обычно был тих. Правда, в самом начале он предупреждал его не входить в тот дом, шепча, что внутри - опасность.
Опасность от хрупкой красавицы Руэллы? Сама идея казалась ему смеховторной.
- Подумай, сын, будь она твоей истинной парой, ты бы чувствовал непреодолимое желание пометить её шею. За всё это время ты бы сделал ей ребёнка. Но мне известно, что этого также не произошло.
Уилл покачал головой, пробормотав:
- Я чувствовал, что Руэлла должна быть моей.
- Нет, она околдовала тебя - это их методы. Взрослые самцы не могли устоять, попадая в плен хитрости и распыления, а у тебя в таком возрасте и вовсе не было шансов.
Со слов отца она получалась чародейкой или, и того хуже, ведьмой. Прямо как твердили слухи...
- У тебя есть сомнения. Я вижу по твоим глазам. Ты ещё не понял, сынок? Когда ты найдешь свою пару, ты почувствуешь, словно к тебе протянулись руки богов, словно твою душу отметили печатью. Не будет никаких сомнений. И ты не сможешь добровольно расстаться с ней, как, очевидно, расставался с суккубом все эти годы. Уилл, запомни мои слова: куда твоя пара, туда и ты.
Уилл поморщился, ощутив укол боли. Па продолжал говорить, словно отвлекая его. Он рассказывал Уильяму и Манро о своей первой встрече с их матерью и раньше. Но сегодня вечером Уилл по-другому взглянул на свою собственную встречу с Руэллой.
Она заманивала его к себе в дом сладостями. Он шел неохотно, наполовину напуганный, наполовину очарованный.Когда он неуверенно вошел, она осыпала его подарками, щедро одаривая и будто бы...укрощая.
Или заманивая в ловушку?
Очаг как раз начал гаснуть, когда инстинкт Уилла внезапно скомандовал ему - СПАСИ ЕЁ!-
Отец и Манро, должно быть, тоже получила такое предупреждение. Они вскочили на ноги.
- Эйлиш? - Отец пересёк коридор большими шагами. - Иди к нам.
Нет ответа.
- Любимая? - голос отца напрягся, он поднял лицо, принюхиваясь. Уилл и Манро сделали то же самое.
Мама ушла. Уилл не ощущал её запах в поместье.
Была только одна причина, по которой она могла уйти из дома в такую бурю.
Отец пулей выскочил за дверь. Уилл и Манро последовали за ним в метель, по снегу, пока он отслеживал запах мамы и её следы по направлению к лесу.
С каждым шагом отец изменялся, его зверь-ликан выходил на поверхность. Клыки и черные когти удлинились, лицо очертилось, становясь более волчьим.
Его мышцы взбугрились, над ним парила тень его внутреннего волка: злобное, ужасающее существо с обезумевшими бело-голубыми глазами.
Уилл видел, как отец борется, чтобы удержать контроль над этим диким зверем и сохранить способность ясно и разумно мыслить.
Чтобы лучше защитить свою подругу.
Уилл и Манро начали отставать от темпа их отчаянного отца. Двое молодых ликанов ночью в лесу. Они еще не достигли бессмертия, не могли восстанавливаться от ран.
Когда буря усилилась, тени сомкнулись вокруг них, снег закрутился, деревья содрогнулись. Ветер выл, мешая слуху и обонянию Уилла. Порывы несли сбивающие с толку запахи прямо от моря, которого он ещё ни разу не видел.
Его зубы стучали. Боль во всем теле слилась в единое пространство, и он перестал отличать один очаг агонии от другого, его кости болели, голова раскалывалась..
На бегу Уилл щурился сквозь снег, едва различая отца, который скрылся в доме Руэллы. От окна между разрисованными ставнями струился мягкий свет и пар.
Отец выбил дверь. Даже сквозь ветер Уилл услышал его рёв.
Рёв острой тоски.
Нет! Руэлла не могла причинить боль маме. Мама Уилла была волчицей в расцвете лет, свирепой как сегодняшняя буря. Руэлла была слабой и беспомощной.
Братья ворвались в расколотую дверь и замерли при виде открывшейся им картины. Закутанная в простыню Руэлла дрожа стояла за перепуганным парнем, который выглядел лишь чуточку старше Уилла.
-Вампир.-
Их исконный враг. Здесь, так далеко на севере? Уилл никогда не видел ни одного, просто знал, что должен убить это существо.
Пиявка размахивала окровавленным мечом, защищая Руэллу от отца, чей зверь восстал полностью. Его чудовищная тень шокировала даже Уилла.
Неудивительно, что вампир в ужасе. Но почему мужчина полуодет?
Чья кровь покрывала его меч? Где мама?
Уилл внимательнее оглядел дом. За диваном...он увидел её.
Её часть.
От шока перехватило дыхание, и мысли спутались. В отупении он задался вопросом "где голова моей матери?"
Отец ревел, сотрясая дом, пока со стропил дождем не посыпалась пыль.
Вампир мог переместиться, перенестись в безопасное место в одно мгновение.
Тем не менее, он, казалось, стремился защитить Руэллу - словно любил ее. С воплем он напал, перемещаясь вокруг отца, нанося удары, которых старший бессмертный, похоже, даже не ощущал.
Пиявка исчезал снова и снова, пока отец не начал предугадывать, где он появится в следующий раз. С одним ударом пылающих когтей отца вампир перестал существовать.
Когда па развернулся к Руэлле, она попятилась. Её слезы потекли ручьем.
- У нас н-не было выбора. Она напала на нас, пришла чтобы уничтожить меня.
Отец наступал, взгляд льдисто-голубых глаз был смертоносным, Руэлла увидела вампирский меч, могла бы добраться до него, но вместо этого прижала руки к груди, умоляя Уилла:
- Любовь моя, помоги мне! Он убьет меня!
Она отказывалась от оружия, чтобы умолять?
Уилл понял, что она по-прежнему обладала своим самым мощным оружием: коварством.
Она выглядела хрупкой, беззащитной и такой чертовски красивой. Даже сейчас его охватило желание защитить её.
- Любовь моя, умоляю! Сделай что-нибудь! - её глаза засветились зеленым.
Он с ужасом осознал, что споткнулся о тело матери, пытаясь добраться до Руэллы. Я совершил ошибку. Зная, что не сможет сравниться с отцом, Уилл встал перед своей женщиной... па обнажил клыки и нанёс ему удар в челюсть. Когда Уилл рухнул на пол, отец вновь поднял руку. Одним ударом когтей он обезглавил Руэллу.
В глазах расплылось, Уилл наблюдал, как её голова упала. Но её тело опускалось медленно. Она была изящна даже в этом.
С её смертью кости Уилла мгновенно перестали болеть, жар отступил. Его тело было свободно. Но вот разум...
Скорбь, чувство вины, ужас, ненависть боролись внутри него.
Отец упал на колени рядом с накрытым телом матери. Наверное, Манро накинул на неё одеяло.
Уилл оцепенел, не мог двигаться. Неправильно. Это всё неправильно. Это всё - моя вина.
Каким-то образом он нашел в себе силы подняться. Сквозь полные слёз глаза он смотрел на разрушенную семью.
Манро опустился на колени рядом с отцом и, стиснув его плечо, не стесняясь, плакал. Отец неловко погладил обмякшую руку матери, его зверь несколько отступил. В этом переходном состоянии отец был неуклюжим: его руки - слишком большими, а когти - слишком длинными. Слёзы текли по его волчьему лицу. Голубые глаза были пустыми.
Он поднёс мамину ладонь к своему лицу. Когда она не погладила его по щеке, как делала прежде тысячи раз, отец снова взревел, а затем заскулил от горя.
Мама пришла к этому проклятому месту ради Уилла, пришла спасти своего сына. Он не знал, что ему было более отвратительно: его роль во всем этом или то, что он огорчён смертью Руэллы почти так же, как смертью матери.
При мысли об этом он начал колотить себя кулаками по голове, лицо исказилось. Что со мной не так? Больной, больной! Его зверь попытался восстать, чтобы защититься от боли Но Уилл хотел этой агонии, он нуждался в ней.
Потому что из-за него теперь всё пропало. Семья разбита.
Ах, нет, крошечная малышка. Маленькая Айла. Он схватил себя за волосы, падая на колени рядом с Манро. Это всё моя вина.
Он молился всем богам на небесах, чтобы они покарали его кровавой смертью, мгновенной смертью, в обмен на жизнь матери.
Манро повернулся к нему - но вместо ожидаемой Уиллом ярости в его наполненных слезами глазах вспыхнуло что-то похожее на жалость.
Я не заслуживаю жалости! Он хотел, чтобы отец избил его посильнее, да не один раз.
Он желал, чтобы Манро ударил его.
Когда из глаз Уилла полились слезы, он и Манро уставились друг на друга. Ненавидь меня, брат! Как я сам ненавижу себя!
Когда, казалось, они прорыдали уже несколько часов, отец повернулся к своим сыновьям, от эмоций его глаза пылали. Но это была не печаль, как ожидал Уилл.
Это была решимость.
И Уилл знал, что в течение недели отец умрёт. Куда твоя пара, туда и ты...
"Огонь наступает со всей мощью. Пылающие языки пламени способны поглотить целиком. Конечно же, они любого обожгут дочиста."

- Уильям Андрю МакРив, предводитель поселения клана МакРивов в Новой Шотландии.

"Нужное время и нужное место никогда не наступают для тех, кто сидит на попе ровно"

- Хлоя Тодд, также известная как Крошка Ти-Рекс, олимпийская надежда, бессмертная, хотя об этом не знает.