Пролог
Черный «Форд Мустанг» притаился на асфальте, словно пантера на охоте. В тени деревьев машина скользнула в сторону узкого таунхауса в переулке Охотничьем и остановилась в нескольких метрах от дома номер пять.
Водитель заглушил двигатель и отстегнул ремень безопасности. Его черная рубашка натянулась на крепкой груди, когда мужчина наклонился над рулем, чтобы рассмотреть унылый каменный фасад дома. Черепицу покрыли мох и грязь. Дымоход возвышался над крышей, словно горбатый слуга, неподвижно ожидающий приказа. На первом этаже развевалась белая занавеска. Она будто приглашала водителя зайти внутрь своими легкими движениями. Одно из окон эркера было открыто. Мягкий летний воздух подхватывал ткань, заставляя ее извиваться, зазывая гостей.
Взгляд мужчины остановился на открытом окне. Он попытался разглядеть тень за белой вуалью. Сидела ли она там наверху, одинокая и погруженная в свои мысли? Слышала ли она пение птиц, прыгавших по водосточной трубе? Доносился ли до нее ветер, шелестевший в кронах деревьев и танцевавший в ее комнате? Или же она гуляла в этот солнечный день?
Надо подождать.
Водитель почесал затылок и откинулся назад. Терпение было одним из немногих достоинств, которые он в последние годы научился ценить. Мужчина останется здесь, пока она не даст о себе знать.
Запах гриля и свежескошенной травы хлынул в машину, когда он опустил окно немного ниже и сжал в губах сигарету. На расстоянии нескольких домов раздался электрический звук газонокосилки.
Водитель щелкнул бензиновой зажигалкой. Привычным и быстрым движением его палец коснулся механического колесика. Темные глаза осветились искрами, которые тут же растворились в черных глубинах его зрачков.
Мужчина взглянул на пламя, замершее у сигареты. Снизу оно было голубым и пузатым, а сверху бело-желтым и острым: жар плясал в его руке. Пламя отражалось в темной радужной оболочке и будто искало в глазах водителя жизнь – подобно исследователю, заходящему в незнакомую пещеру с факелом в поднятой руке.
Водитель резко захлопнул зажигалку. Пламя исчезло. Мужчина глубоко вдохнул дым, чтобы ощутить его в своих легких, откинул голову и закрыл веки. Из света в тьму. В этих глазах нечего было исследовать и нечего открывать. Всякий, кто встречался на его пути, оказывался безнадежно потерян.
