Глава 1
ДОГОВОР
– Располагайтесь. Через час я зайду, чтобы консумировать брак.
– Консумировать брак? Вы говорите так, будто для вас это рядовая вещь.
– Это и есть рядовая вещь, дорогая моя. Привыкайте.
Хлопнула дверь, оставив меня в одиночестве. Я недоуменно оглянулась, но было уже поздно – мой новоиспеченный муж меня покинул. И что за манеры…
Я наконец-то подняла тяжелую фату и осмотрелась. Супруг привел меня в большую комнату, которую вряд ли можно назвать спальней – как минимум по причине отсутствия в оной самого главного признака спальни – кровати. Зато диванчиков и пуфиков здесь было предостаточно.
Скрипнула дверь. Возможно, он вернулся? Но нет, всего лишь служанка. Невзрачная девица с мышиными серыми волосами присела в реверансе и пролепетала что-то о готовности помочь. Я снисходительно кивнула, настраиваясь на долгое и утомительное раздевание – все-таки свадебный наряд это предусматривал. На удивление, девица достаточно споро расшнуровала корсет и расстегнула многочисленные крючки. Вскоре гора юбок лежала на полу. Я переступила через них, оставшись в одной кружевной сорочке.
– Где здесь ванная? – спросила, стараясь, чтобы голос звучал достаточно манерно.
– В углу, – прошептала девица, указав на маленькую дверь, прежде не замеченную мной ввиду ее невзрачности.
– Благодарю. Дальше я сама, – кивнула и направилась внутрь.
Да! Все было так, как и на плане дома – широкое окно (любит наш народ всякое… разное), у которого стояла ванна размером с небольшой бассейн. В другое время, признаюсь, я бы поплавала. Но не сегодня – сегодня у меня иные планы.
Сбросить камису, расшитую кружевами, не составило труда. А под камисой у меня оказался сюрприз – мужские штаны да рубаха. Ведь в мои планы не входила ни ночевка в этом поместье, ни уж тем более консумация девятого на моем веку брака.
Ах да, я не представилась! Райена Сольгор, выпускница Академии девиц ее величества Радулги Второй, да возвратятся ей все мои страдания сторицей.
Плеснула в лицо водой, вытащила из высокой прически острые костяные шпильки и, подойдя к окну, осторожно выглянула во двор.
Каурый конь ждал меня в условленном месте. Замечательно!
Рама скрипнула, но поддалась. Аккуратно встав на подоконник, я прижалась к откосу и тихо присвистнула. Гори поднял морду и тихо заржал.
– Сюда! – поманила я животное. Приученный к языку жестов, тот покорно подошел и встал аккурат под окном. Хотя кого я обманываю? Бедному коню раз от разу приходится выполнять одну и ту же процедуру – с недавних пор принимать на свой бренный круп мое тщедушное тело. Он уже и запомнил, и, наверное, проклял меня раз десять на своем лошадином языке.
Я села на подоконник, свесив ноги с другой стороны. Осталось прицелиться и…
Скрип комнатной двери я не перепутаю ни с чем. Благо дверь закрыла и еще шваброй подперла, чтобы помощнички не шастали. Мне-то ассистенты не нужны – и сама с легкостью убьюсь.
– Госпожа Тороги, вам помочь? – послышался голос серой мыши.
Особо не скрываясь, я наклонилась назад и побултыхала в воде рукой.
– Мне ничего не требуется, – воскликнула капризно и даже в какой-то мере плаксиво. Поморщилась – перебор, ой перебор… Дожимать придется. – Оставьте меня в покое!
Вот теперь отлично. Пусть думает, что я психую перед первой брачной ночью. То есть днем. То есть… Тьфу!
Более не мешкая, я подалась вперед и ухнула вниз со второго этажа. Дорога впереди длинная, ехать предстояло долго, а значит, никаких задержек по пути быть не должно.
Задняя калитка тихо скрипнула, когда я отперла замок. Сунув в волосы оставленную на всякий случай шпильку, я тихо вывела коня в поводу. Не удержавшись, оглянулась на дом, где моей клиентке предстояло бы жить, выйди она замуж.
А неплохо так! Светлое здание с двумя башенками, большие окна и даже кое-где витражи. Уютный особнячок! Если бы еще хозяин таким уродом не был…
Прыгнув в седло, я пустила Гори рысью, по пути прокручивая в памяти все события сегодняшнего утра.
Но, наверное, надо начать со вчерашнего вечера.
Я сидела в таверне и потягивала третью за вечер кружку пива. Вкусное – здесь его варят с душой и из хороших составляющих, без добавления секретных ингредиентов вроде коровьего навоза или сушеных крысиных хвостов. Ни для кого не секрет, что под стойкой у трактирщика всегда две бочки: одна – для почетных гостей (вроде меня, разумеется), другая – для всякой подзаборной швали, куда попадают, кстати, и должники вне зависимости от суммы долга. Я долгов не имела никогда, да и пару интересных услуг в свое время оказала жене хозяина заведения. Трактирщик жены боялся, поэтому я и была уверена, что не пью второсортное пойло.
– Вот! – смекалистая пышногрудая девица выставила передо мной две миски – с мясом в подливе и соленьями. – Все самое свежее, вкусное, повар просил передать, что старались.
Вестимо, старались. Я им здесь половину подпольной выручки делаю, с чего бы им не проявить сноровки.
Не успела я отдаться в лапы райскому наслаждению, как в кармане завибрировал магический передатчик. А магический передатчик – это работа. Я не любила достижений современной магической индустрии, предпочитая пользоваться ими только когда мне требовался заработок.
А сейчас как раз такой случай.
– Да, – особо не заботясь об интонации, проговорила я.
– Госпожа Райена? – Взволнованный мужской голос раздался у меня в голове.
– Да. Чего надо? – Я не заботилась о правилах приличия или о вежливости – все равно конкуренции никакой, я сама себе, считай, штучный товар.
– Мы хотели бы воспользоваться вашими услугами.
Разумеется, хотели бы.
– Когда?
– Завтра.
А вот это уже интересно.
– Двести монет.
– Это же такие день…
– Триста.
– Хорошо, мы согласны, – сразу притих собеседник.
– Мои условия знаете?
– Да-да, разумеется! Нам все рассказал господин…
– Без имен, пожалуйста. Вы знаете правила.
– Да-да, точно, простите, забыл! – Мужчина был очень взволнован и, судя по всему, места себе не находил.
– Через полчаса передадите трактирщику все, что полагается. И карточку девушки, – я ухмыльнулась, предвкушая реакцию, – правдоподобную и соответствующую нынешнему виду. Половину суммы сразу, половину – потом.
– Мы договорились на триста монет?
– Верно, – вздохнула я. Терпеть не могу скряг! Как правило, все самые обеспеченные лорды как раз такими скрягами и являются. А значит, можно с них содрать и побольше.
– Может, мы сможем поторгова…
– Теперь мы договорились на четыреста монет, – скучающим тоном проинформировала я, – двести сразу, двести потом. Обманете – пожалеете, я вам гарантирую.
– Хорошо, – упавшим голосом ответствовал мужчина и отключился.
Я допила пиво и, жестом подозвав официантку, заказала еще одну кружку. Завтра замуж… в который раз. Не грех и выпить.
Шевеление в зале наметилось через полчаса. На пороге возникла фигура в темном плаще (они все в темных плащах приходят, если что) и с внушительным свертком в руках. Трактирщик оживился и пригласил фигуру в соседнюю комнату. Когда они скрылись в темном проеме, я позволила себе ехидную улыбку и еще один пирожок.
За фигуру не переживаю – молочу все, что не приколочено и криво лежит, и все равно кости во все стороны торчат. Хотя в нашем деле мне это не вредит.
Трактирщик возник за стойкой через четверть часа и тут же засигналил мне глазами. Со стороны могло показаться, что у него начался нервный тик или пчелы покусали, но нет – это сигнал. Я тихо встала и, поднявшись по лестнице на второй этаж, спустилась по другой уже лестнице обратно на первый, оказавшись в той же каморке.
На единственной табуретке у заколоченного наглухо окна лежал темный сверток. Так, посмотрим…
Первым делом проверила деньги – полновесное золото приятно отягощало руку. Даже мысль, что четверть суммы придется отдать трактирщику, не тяготила. Дальше я проверила небольшой сверток, в котором оказалась золотистая прядь вьющихся волос. Красивая грива у ее обладательницы. И наконец, карточка девушки.
Я сглотнула и впервые в жизни поняла, что продешевила.
Потому что с фотографии на меня взирала младшая принцесса королевства Валигур – Орнесса.
На облачение невесты я поглядела вскользь, хотя, не скрою, обычно это было самой приятной частью программы. Платье, голубые туфельки (моего размера конечно же), тяжелая, плотная фата. В отдельном мешочке нашлись украшения: массивные серьги и браслет с золотистыми камнями. Ну и, наконец, записка с датой и временем совершения брачного ритуала.
Завтра, храм Четырех Радуг. А это недалеко.
Также из записки следовало, откуда и когда меня заберут.
Не удержавшись, я понюхала чернила. Нет никаких следов того, кто писал, – даже магический след аккуратно уничтожен. Видать, воспользовались антимагической пылью.
Я вздохнула. Ладно, пора трезветь.
Дорога наверх далась легко. Затащив тяжелый узел в свою каморку под крышей, которую снимала все время вне зависимости от того, живу я здесь или нет, я вызвала девицу и приказала ей натаскать воды. Достала из кожаного кошеля флакончик отрезвляющего зелья и с ходу ополовинила.
Какая же гадость это ваше… Фу! Мерзость!
Я склонилась над загодя приготовленным тазиком, выполаскивая рот. От кожи медленно поднимался синеватый пар – зелье работало на ура. Теперь бы помыться и проспаться.
Я валялась на кровати, прикрыв глаза и слушая, как таскают воду. Воистину, можно вечно смотреть на три вещи: как горит огонь, как течет вода и как работает другой человек.
– Все, госпожа, я закончила.
– Спасибо. – Я жестом отправила девицу в светлое будущее.
Вода была в самый раз – не обжигала, но и прохладной тоже не была. Я с наслаждением повалялась в корыте, которое по недоразумению назвали ванной. Выполоскала волосы. Полюбовалась на одиноко дрейфующую по волнам корыта деревянную утку. И, наконец, вылезла.
Теперь следовало заняться главным. Усевшись за стол, я вывалила на оный всю свою немаленькую фабрику зельеварения и, отобрав несколько бутылочек, смешала их содержимое в строгой пропорции. Это я умею делать хорошо – собственно, единственное, что я умею делать хорошо. В темно-зеленую жижу аккуратно опустила несколько волосков из полученной сегодня пряди и полюбовалась, как они с шипением растворяются. И, наконец, разделила объем жидкости на две части. Одну выпила тут же, даже не поморщившись, а вторую аккуратно перелила в чистый пузырек и плотно закупорила пробкой. Это – на всякий случай, если зелье закончит свое действие раньше. У меня такого никогда не случалось, но мало ли…
Утку аккуратно упаковала в ее домик из прошлогоднего сена и убрала в дорожную сумку. Туда же отправились несколько комплектов белья, пара рубах, штаны и мягкий длинный халат. После заключения брака мне надлежит на некоторое время исчезнуть из города, пока не утихнет скандал, – а здесь он грозил быть вообще международным.
Что зелье начало действовать, я почувствовала, уже застегивая сумку. Знакомая истома пробежала по телу от кончиков пальцев ног и до макушки. Следом за ней начало ломить суставы. Да, придется добавить обезболивающего зелья – видимо, у нас большая разница в росте.
Хлопнув стопку коричневой жидкости, я почти сразу почувствовала себя лучше. Но мне надлежало хорошо выспаться – после свадьбы ехать нужно куда подальше, чтобы обезопасить себя от погони. Так или иначе, я прощаюсь с этой комнатой на полгода, не меньше.
– Как же вы все мне дороги, – позволила себе высказаться, уже уплывая в объятия сна.
Помятое лицо золотоволосой красавицы отражалось в зеркале. Отражение принадлежало Орнессе, помятость – мне. Хмыкнув, я потянулась за косметичкой, в которой лежало опохмеляющее зелье.
Пиво – моя слабость. Должна же она быть у меня, в конце-то концов! Пусть даже и приходится расплачиваться подобными последствиями.
В дверь постучали.
– Можно, Райенка? – В проем просунулось круглое лицо жены трактирщика. – Тебе нужна помощь?
– Как обычно, – не стала отказываться я.
Корсет был узким, а принцесса Орнесса – достаточно высокой и тучной. Жаль, прочувствовать это мне пришлось, уже будучи под ее личиной. И кому такое счастье достанется…
– Вот так! – Женщина споро зашнуровывала корсет, а я еле сдерживала ругательства.
И кто это внедрил моду на осиную талию? Хоть завтракать не стала сегодня, и то благо.
– Обожди, мутит… – Я оперлась одной рукой на стол, а второй – полезла в кошель. Зубами отодрала сургуч и влила в себя содержимое флакона, чувствуя, как ком, подкативший к горлу, катит назад.
– Перебрала вчера? – сочувственно сказала женщина.
Я кивнула.
– Обереглась бы. Рожать же еще.
Это наивное утверждение вызвало у меня смешок.
– А это обязательно? – Я ехидно оскалилась. – Мне как-то одной удобнее.
Мне не ответили, зато корсет затянулся с такой силой, что я поняла – перебор. По всем фронтам перебор.
Фату я крепила сама. Да-да, теми самыми костяными шпильками. Сделала макияж, превратив помятость с перепою в помятость от волнения, и надела украшения.
В зеркале отражалась принцесса Орнесса во всей своей полной красе. Полной во всех смыслах.
Карета ожидала у черного хода. Обычная почтовая. Хотя мне не привыкать. Придерживая юбки, я забралась внутрь. И, только откинувшись на спинку жесткого сиденья, задумалась.
Срочность исполнения заказа наталкивала на размышления. Браки такого уровня за день не устраивают, это точно. А вчерашний собеседник был искренним, а волнение в его словах самым что ни на есть настоящим. И объяснения этому я не находила.
А зачем его вообще искать? Мое дело маленькое. Выйти замуж – и тут же исчезнуть. Пусть сами разбираются.
Все-таки Валигур был светским государством, и это давало мне определенные преимущества. Да что там говорить – это обеспечило мне саму возможность работы. Если бы все было, как в соседнем Оорске, сомнительно, что у меня получилось бы столько раз солгать у алтаря. А здесь что? Да запросто! Боги не вмешаются, божественное пламя не охватит. Кровью, опять-таки, обмениваться не надо… Да и негигиенично это, если подумать.
Резкое торможение кареты заставило меня подобраться. Я отодвинула шторку – так и есть, остановились в какой-то дыре, то есть рощице. Пересаживаться надо.
Вторая карета была не в пример роскошнее моей гробовозки. Запряженная белыми лошадьми, она являла собой образец каретного искусства из всех каретных искусств – резные панели, фигурные окна и белое перо на крыше, словно символ капитуляции.
Я поморщилась – цирк есть цирк. Но если кто-то хочет ехать на свадьбу в таком экипаже, то почему бы и не… я?
Сиденья вот порадовали – мягкие, обитые темным бархатом, – подозреваю, тоже из соображений гигиены. А вот что не порадовало, так это то, что суставы начали ныть, как накануне. А это значило только одно.
Такой подставы от собственного организма я не ожидала. Я же смешала все в нужной пропорции! Да что не так? Да как так-то, а?
Пришлось лезть под юбку и доставать припрятанный под подвязкой (самой обычной, из личных припасов) флакон. Похвалив себя за предусмотрительность, я отпила половину и, посмотрев на остаток, поняла: сегодня мне очень понадобится удача. Судя по сроку, на который меня хватило, зелье пойдет в расход в полном составе. А вот когда…
Спрятав флакон обратно в кармашек на подвязке, я откинулась на спинку сиденья и попыталась успокоиться. Зелья всегда дольше действуют, если ты спокоен.
Карету начало потряхивать, и я ощутила, что земляная дорога сменилась брусчаткой. Мы въехали в город. Я поправила мантию, отряхнула юбку, коснулась рукой рюшечек на лифе. И вошла в роль.
В итоге из кареты выбралась уже не Райена Сольгор, а принцесса Орнесса. Грузно вытряхнула свои телеса из тесного нутра экипажа и, слегка переваливаясь, поковыряла к дверям, где ждал доверенный.
– Все в силе, госпожа Райена? – Тихий голос долетел до меня, вызвав понимающую улыбку.
А вот и заказчик. Тот самый старый жмот.
Я кивнула и подставила локоть, который тут же приняли.
Младших принцесс никогда не выдает замуж отец. Да что говорить – родителей зачастую даже на свадьбе не бывает. Да и сами принцессы всего лишь разменная монета в феодальных разборках. Уж лучше быть бедной и свободной, чем богатой и… такой.
Под тихие звуки музыки мы вошли в храм. Я не смотрела вперед, позволив себе зыркать по сторонам – ну интересно мне было.
И настолько увлеклась аристократическими рылами, что, увидев перед собой тот самый алтарь, поняла: лучше бы смотрела вперед.
И дело даже не в алтаре, не в сияющем улыбкой главном храмовнике, нет. Дело было в одном действующем лице, при взгляде на которое я четко осознала, что моему хваленому спокойствию настал полный, беспросветный, окончательный звездец.
Потому что передо мной, на правах жениха, стоял герцог Рейгран.
Я застонала про себя и мысленно вписала в программу заказов еще один пункт – узнавать заранее, кто жених.
Потому что этот напыщенный сноб не постесняется расторгнуть брак.
Браки в Валигуре, не поверите, расторгали, и даже очень. Вот только как и для заключения, так и для расторжения брака всегда нужны были двое. И тут возникал коллапс. Хотя нет – возникал огромный коллапс. Коллапсище, я бы даже сказала.
Потому что женщины согласия на расторжение брака не давали. Обратиться в суд? А как к юристам обратишься, если храмовники на них влияние имеют? Тут только попробуй подать прошение – и жди гостей. Очень вежливые амбалоподобные люди в сутанах придут, побеседуют, смиренно сложив на груди пудовые кулаки, и ты сразу же отринешь все греховное, заключающееся в желании свободы. А если еще выяснится, что брак заключен по обману…
Именно поэтому я работала редко, но метко, брала не более двух заказов в год. И сейчас, глядя в стальные, с характерным прищуром глаза герцога, я чувствовала…
…что мне, кажется, конец.
Но заказ есть заказ. Заказ важнее карточного долга, особенно тот, за который взят аванс. И мне ничего не оставалось, как мило улыбнуться под фатой и смиренно подождать, пока доверенный передаст мою руку потенциальному мужу.
Холодные пальцы обожгли даже через перчатку. Вот же засада! Я и герцог, я и архимаг! Они же не женятся, им же нельзя!
Храмовник постучал костяшками пальцев по своей своеобразной трибуне, привлекая внимание. Зал встал, а я едва удержалась от издевательского поклона.
Церемония началась.
– Готов ли ты, Майлиус Рейгран, герцог Оорский, взять в супруги пред богами ее высочество младшую принцессу Валигурского перевала Орнессу Тороги, без передачи ей права на титул и родовую фамилию, без права наследования и управления?
Я скосила глаза на мужчину. Вот ведь жук! Хотелось бы узнать, на каких условиях родители Орнессы согласились на такое унижение?
– Готов. – Голос Рейграна был словно суп в таверне, – холодный, но с еле ощутимым намеком на подогрев.
– Готова ли ты, Орнесса Тороги, младшая принцесса Валигурского перевала, перейти под опеку своего супруга Малиуса Рейграна, герцога Оорского, без права на титул и родовую фамилию, без права наследования и управления?
Рука, держащая мои пальцы, неожиданно сжалась. С трудом удержавшись от ругательства, я повернула голову и наткнулась на горящий ненавистью взгляд.
– Только попробуй отказаться! – донесся до меня полный холодного отторжения шепот.
Забавно. Я посмотрела на храмовника – гад явно все слышал, но при этом старательно держал лицо. Поистине происходило что-то странное.
– Готова, – пробасила, заставив герцога поморщиться.
Все ясно. Как бы он не мечтал видеть меня в склепе в белых тапках! Ему же эта свадьба до лампочки! А семейство Тороги явными богатствами не обладает.
Радует только одно – я не Орнесса. И ноги моей через пару часов не будет не только в городе, но и за его пределами. И пусть разбираются сами!
С толикой отвращения я следила, как на мой палец надевают обручальное кольцо. А затем настал мой черед, и, сморщив нос, я натянула на безымянный палец герцога перстень с крупным изумрудом – готова была поклясться, он его и так носил. Только снял перед церемонией.
– Ну что же, – храмовник сиял, словно начищенный самовар, – пред лицом Бога нашего и Богини объявляю вас супружеской парой! Супруг может поцеловать супругу.
Рейгран повернулся ко мне и резким движением поднял фату. Злобные глаза оказались напротив моих, и я сглотнула, увидев чувства, которые обуревали герцога. Злость, ненависть… и еще что-то, что описанию не поддавалось.
Он быстро наклонился и коснулся моих губ в самом целомудреннейшем поцелуе из всех, какие мне приходилось получать у алтаря.
И тут случилось страшное.
Алтарь, у которого мы стояли, вспыхнул столбом ярких искр.
– Брачный союз засвидетельствован! – Безликий женский голос отразился от белых колонн и воспарил к вогнутому потолку с небольшим круглым окошком, сквозь которое проглядывало синее летнее небо.
На мгновение воцарилась тишина. Затем люди зашептались, а герцог закатил глаза и едва слышно застонал от досады.
А я застыла. Не от необычности явления, нет. Просто мне было куда страшнее – ведь только что божественный союз признал наш брак действительным.
А это значит – никакое фальшивое имя и никакая искусственная личина не спасают меня от того факта, что теперь я, Райена Сольгор, мужняя жена.
И это полная задница!